Предприниматель из Самары Андрей Жвакин вышел на антивоенную акцию в начале сентября — когда протесты в регионе совсем стихли. Он успел простоять с плакатом около 20 минут, после этого приехали полицейские. Теперь активист пытается понять: может ли он выйти на следующий пикет и где грань между административным и уголовным преследованием? 28 сентября суд рассмотрит его дело о "дискредитации" армии. Жвакин рассказал "Idel.Реалии", почему он решился выйти на акцию спустя полгода после начала войны, почему раньше был "вне политики" и как на нём сказались санкции Запада.
— Как прошёл ваш одиночный пикет?
— Я около часа рисовал плакат и в итоге вышел немного позже, чем планировал. Это в итоге сыграло на пользу, потому что в это время, к вечеру, был большой поток машин и пешеходов. Я простоял всего 20 минут, но считаю, что акция вполне удалась. Я сделал своего рода срез общественного мнения: разговаривал с прохожим и убедился, что в обществе есть раскол. Было много положительных и отрицательных реакций. Одна бабушка яро, но вполне культурно доказывала мне, что я не прав. Кто-то из водителей показывал средние пальцы, кто-то — кричал: "Молодец, так держать!" Видимо, кто-то из свидетелей как раз "настучал", потому что уже в отделении полиции я увидел, что о правонарушении полицейские узнали из заявления. Но это и неважно.
— Это была ваша первая акция протеста?
— До этого я был только на митинге в поддержку Алексея Навального, когда его посадили после возвращения в Россию. Это подтверждает моё убеждение, насколько важен личный пример. Алексей своим примером абсолютного посвящения себя своему делу побудил меня выйти на несогласованный митинг; человека, полностью аполитичного в публичном поле на тот момент.
Плюс много лет назад — году в 2010-м, когда что-то можно было согласовать, — я ходил на экологический митинг в защиту лесопарка. Тот парк, кстати, до сих пор хотят вырубить, по сути, его поколение за поколением защищают экоактивисты.
Получается, что этот антивоенный пикет — моё первое действительно серьёзное политическое заявление от моего имени, которое где-то освещалось. Я особо не волновался, мне несложно было решиться. Меня останавливали личные сложности и долги из-за предпринимательской деятельности, которые я платил и продолжаю платить, потому что считаю важным нести ответственность по своим обязательствам вне зависимости от каких бы то ни было внешних факторов. И я не готов был садиться. А потом я как-то изучил вопрос, узнал, что первый пикет — это административка, а не уголовка. Штраф или административный арест меня не пугали. Так что я вышел на пикет и почувствовал себя освобождённым. Я долго молчал, долго старался быть вдали от политики, а теперь понял, что это была ошибочная тактика.
— А почему вы были далеки от политики? И почему решили, что это оказалось ошибкой?
— До недавнего времени я был активным сопереживателем: мониторил новости, следил за происходящим, даже чувствовал, что хочу участвовать. Но до начала войны я считал, что лично мне будет полезнее заниматься бизнесом, связанным с экологией, плюс социальной повесткой и некоммерческой деятельностью.
Я решал свои проблемы, старался сохранить свой первый магазин формата zero waste, подобных которому в России всего несколько штук. Такие магазины устроены так, чтобы каждый продукт, каждый элемент снижал след потребления — от добычи сырья до утилизации. С этим не особенно сложилось, так как опыт в бизнесе был маленьким. К тому же я открыл его в январе 2020-го, в феврале уже вышел на чистую прибыль, а там началась пандемия, всякие неурядицы и так далее. В апреле этого года я его закрыл и ушёл в IT-бизнес.
Когда началась война, всё поменялось полностью — прямо кардинально. Стало понятно, что в России сложно уже что-то планировать наперёд при этом режиме.
— Планируете ли вы ещё выходить на акции или уже страшно?
— Я понимаю, что теперь светит уголовка за любой выход на антивоенную акцию, и серьёзно думаю о том, что можно сделать дальше в плане протестных действий. Пытаюсь уловить эту тонкую грань между уголовкой и просто штрафами и административными арестами. Если удастся понять для себя — я бы попробовал, но в ближайшем будущем, пока не разберусь — наверное, не планирую выходить.
— Как к вашей позиции относятся ваши близкие?
— Почти все мои близкие люди её разделяют. Есть пара сомневающихся в плане отношения к войне, но большинство поддерживает то, что я вышел и проявил инициативу.
— Что вы почувствовали 24 февраля? Как переживали тот день?
— 23 февраля кто-то писал, что Путин будет выступать по телевизору. Я подумал, что он, как всегда, льёт воду — такое уже было во время пандемии. Решил, что и в этот раз очередная ерунда. Так казалось и неделей ранее, когда он заявил о признании "ДНР" и "ЛНР". А 24-го — бац, и всё. Начинают бомбить. И ты снова думаешь: ну, восемь лет уже этот конфликт, и Грузию бомбили, ничего нового. И только потом, на второй-третий день, пришло осознание, что это начало конца. Считаю, что Путин подписал себе приговор. Я очень надеюсь, что он доживёт до трибунала. Теперь Россия — страна-изгой, нам всем придётся очень долго от этого отмываться.
Моё отношение к этой войне никак не менялось. Я, правда, думал, что всё это будет быстрее эскалироваться. Я ожидал большего от санкций, но нет — держимся. Я считаю, что западным руководителям нужно быть более принципиальными в этих вопросах. Нужно всем сообща задушить эту змею как можно скорее.
— А за это время вы ощутили лично на себе санкции Запада?
— Да. Разорвались многие логистические цепочки, стоимость картона упала в несколько раз, стали угасать все направления по вторсырью, которые еще живы у нас. Многим из наших поставщиков картоном в принципе неинтересно заниматься. Масса картона сокращается, пока ещё этот бизнес держится благодаря тому, что есть сторонние доходы, чтобы поддерживать его.
— Чем, на ваш взгляд, эта война может закончиться для России и Украины?
— У России уже истощены ресурсы. Насколько это возможно, российское руководство вытащит отовсюду всё, что можно, для войны — и в какой-то момент не останется достаточно сил, чтобы воевать дальше. В этот момент Украина начнёт контрнаступление. Украина, разумеется, победит, тут других вариантов нет — они защищают свою землю. У нас же наёмники защищают свои 300 тысяч в месяц. Есть, конечно, и идейные, но это всё очень и очень странно и совершенно непонятно, на чём держится. Пропаганда, к сожалению, всё ещё хорошо работает.
Я очень опасаюсь гражданской войны. Дело в том, что раньше путинский режим был просто внутренней проблемой. Для остального мира мы становились очередной Северной Кореей или Ираном — и особо не мешали. Сейчас же путинский режим — это угроза всему миру. Поэтому, когда Украина освободится, она и другие страны будут очень активно участвовать в свержении российского режима. Совершенно точно этот режим не может существовать бесконечно долго — уже пошёл обратный отсчёт. У него нет будущего. Наше население достаточно пассивное, так что среди сторонников войны точно не наберётся критической массы для защиты режима.
— Не думаете уехать из России?
— Всей душой хочется остаться в России, интересно развивать родные места и что-то делать здесь, связывать проекты и достижения с родиной. Но с чисто рациональной точки зрения хочется жить и работать там, где есть достойное законодательство, хорошая налоговая база, рабочие механизмы защиты частной собственности и возможности для привлечения инвестиций.
Базовый навык любого предпринимателя — расти и развиваться, в том числе в кризис. Я разделяю эту точку зрения, я умею растить бизнес в кризис, что доказал своим магазином, который вырос в пандемию. Сейчас кризис совсем иного толка, но как предпринимателю мне хочется зарабатывать и как можно больше вкладываться в общественно полезные проекты. И я совсем не хочу думать о том, чтобы заплатить как можно больше налогов в стране-агрессоре. Поэтому я давно думаю о том, чтобы переехать на несколько лет за рубеж, развивать там своё дело. Даже если я уеду, если буду, как давно хотел, цифровым кочевником, работающим из любой точки мира, я всё равно вернусь, как только сменится режим. Потому что мне хочется ассоциировать себя с Россией.
Подписывайтесь на наш канал в Telegram. Что делать, если у вас заблокирован сайт "Idel.Реалии", читайте здесь.
